небокрылая
Пусть наши трудности уже давно не новы,
Извилист и тернист бывает путь...
В полёте нас поддерживает Слово...
То слово, о котором: не-вздохнуть.
Оно звучит в груди, на дне оврага,
В глазах чужих, под небом, над водой...
Дрожит, качаясь, белая бумага,
И мы дрожим, качая головой.
Светясь во тьме, лист поседел всем телом...
Я вижу знаки. Не могу их прочитать.
Звучат слова, начертанные мелом
Из глубины, в какой нельзя дышать.
И что нам раны, холод, неудобства,
Когда звучит в предутренней тиши
То слово. Это слово очень просто.
Как бесконечность. Как рождение души.
Извилист и тернист бывает путь...
В полёте нас поддерживает Слово...
То слово, о котором: не-вздохнуть.
Оно звучит в груди, на дне оврага,
В глазах чужих, под небом, над водой...
Дрожит, качаясь, белая бумага,
И мы дрожим, качая головой.
Светясь во тьме, лист поседел всем телом...
Я вижу знаки. Не могу их прочитать.
Звучат слова, начертанные мелом
Из глубины, в какой нельзя дышать.
И что нам раны, холод, неудобства,
Когда звучит в предутренней тиши
То слово. Это слово очень просто.
Как бесконечность. Как рождение души.