Сказка на ночь. Штампы, банальщина, фемслэш. - Скажи мне, деда, а почему идёт дождь?
- Почему дождь идёт... Вот спросил, так спросил! От века уж так повелось, что когда тучи — льёт как из ведра, и ничего уж тут не попишешь...
- А от какого века?
- Да от этого, внучок, от этого. Раньше-то над нашим городом всегда было ясное небо.
- Почему?
- Тогда наш город был столицей, Томаш, а у тогдашнего короля дочь была — красавица-раскрасавица, Принцессой звать. И сам Солнце разгонял тучи на небе, чтоб не мешали, значит, смотреть на красоту-то. А какой дождь без туч? Никакого. А ночью, когда Луна да звёзды выходят на небеса, тогда уж они старались не пропустить ни единой тучки — всё не могли налюбоваться на прекрасную Принцессу...
- А что изменилось-то?
- Да как тебе сказать... Умерла девушка. Не своею смертью умерла. Колдунья, что вон в той башне жила, когда прознала про её красоту, возненавидела Принцессу люто, не могла спокойно жить при мысли, что кто-то может быть красивее неё. И решила её погубить. Эти колдуны, они всяко стараются людской род извести, и уж если бабы — так это ж вовсе беда: злющие, завистливые, чего ждать от них, не знаешь. Бабы, они, внучок, такие... Всю жизнь вмиг поломают, а заметишь — уж поздно будет.
Когда я первый раз увидела её, я была практически ослеплена. Мне казалось, что вот эта хрупкая девушка есть самое совершенное произведение искусства, и не спрашивайте меня, какого. Никакого. Всех. Совершенство, она казалась воплощением этого слова. Идеально-белая кожа, гладкие чёрные волосы, идеального цвета глаза... Она была похожа на хрупкий цветок, на статуэтку слоновой кости, на ангела, бога и человека одновременно, но её нельзя было сравнить ни с кем из них, потому что была она несравненной. И я потеряла покой, потому что в жизнь мою вошло Совершенство. Идеалы не должны свободно разгуливать по земле, они должны оставаться в головах, думала я тогда. Мне казалось, что я теряю свою свою силу. На самом деле, как я уже говорила, я потеряла покой, которого добилась за два века — всё, что было у меня тогда.
- Сначала она подняла тысячу ветров со всех сторон земли, обратила их в стрелы и заставила лететь так, чтоб попали они в принцессу и истыкали её, как ежа. Но когда пытаешься попасть тысячью стрел в одну цель, не попадёт ни одна. И только несколько лишь коснулись её, обезобазив лицо. Но Король вызвал своих лучших лекарей, и они избавили его дочь от ран.
Я словно обезумела. Мысли о ней не давали мне спокойно работать. И чтоб спасти себя, я наняла лучника, чтоб он не убил её, но только изуродовал. В своей глупости я думала, что перестав видеть её красоту, я обрету наконец себя прежнюю. Не видеть же её я больше не могла: каждый деть я ходила ко дворцу в надежде вновь посмотреть на неё хоть на минуту. И каждый день я видела её, словно для того чтоб издеваться надо мной, она постоянно смотрела из окна на город, приветствовала народ... Как я измучилась за эти дни! Я думала о ней ночью и днём, но даже после того, как несколько стрел коснулись её лица, её лика, она не стала менее красивой. Подозреваю, что даже если б она растолстела и побрилась налысо, она бы осталась Совершенством. Каждый её жест, каждое её слово были воплощённой поэзией, и с этим было ничего не поделать. И тогда я излечила её, зря растратив силы, как думала тогда.
- Тогда Колдунья пошла на хитрость: она дождалась, когда Принцесса выедет на охоту и заколдовала её лошадь так, чтоб та сначала понесла, так чтоб свита отстала, а потом приманила животное к самой своей башне. И Принцесса, как дурочка, постучалась к ней на ночлег, потому что была уже ночь, а дорогу обратно найти она не могла, так запутала Колдунья дороги. Запомни, Томаш, женщины либо коварны и злы, либо глупы. И ото всех лучше держаться подальше.
Каждый день я выглядывала из окна, и кадый день видела её, стоявшую на площади. Её глаза, казалось, преследовали меня. И я никак не могла понять, что значил её взгляд. Порой мне казалось, что это ненависть, и я спрашивала себя, за что и как можно меня меня ненавидеть? Я знала, за что, но понять так и не могла. Порой мне хотелось велеть страже убить её, чтоб она не смущала меня. Но это была колдунья, которая не раз помогала моему отцу, а, кроме того, я не хотела, чтоб по моему приказу убили невинную женщину. Иногда мне казалось, что своими чарами она заворожила меня, но я носила надёжный амулет от всякой порчи и надеялась на его помощь. Постепенно эта женщина вошла в мои сны: её взгляд, казавшийся мне взглядом демона, вызванного из Бездны, её руки, обвивавшие меня во сне, не дававшие мне вырваться. Каждый жест её, каждый взгляд был исполнен непонятной мне страсти, и вся она казалась мне загадкой. И я вознамерилась отгадать её во что бы то ни стало, ведь иначе я бы не обрела покой никогда. И я нанесла ей визит. Сбежала от собственной свиты, воспользовавшись их охотничьим азартом, хоть это и стоило мне некоторых усилий.
- Колдунья уморила Принцессу в своей башне, но и сама вскорости удавилась от зависти: даже после смерти королевна была красивее неё.
- А почему Принцессу не спасли?
- Гм...
- Может, всем просто хотелось, что наконец пошёл дождь и они были рады смерти Принцессы?
- Не болтай глупостей, Томаш! А, да что я тебе это рассказываю! Помоги вон мне лучше...
Та встреча была... Я не знаю, как описать её, но мы встретились. И не захотели больше расставаться. Нам пришлось закончить старую жизнь и начать новую. С тех пор мы прошли много дорог, и нам многое пришлось повидать. Люди обычно принимают нас за близнецов, но никогда не путают: мы слишком разные. И я так и не обрела покоя, зато, кажется, обрела счастье.